Трезубец Нептуна [= Копье Нептуна] - Александр Прозоров

— Да никто! — разозлился Атлантида, достал флягу, наполнил самодельный стеклянный стакан и поставил его рядом с крысой. — Я хочу вот это продезинфицировать.

Олимка молча взяла стакан, выплеснула воду в раковину под столиком, поставила в камеру над столиком посуду и нажала большую красную кнопку. Сквозь щели пробились лучи ослепительно-голубой вспышки, дверца открылась. Космонавтка достала стакан и вручила его пассажиру:

— Стерильно.

— Нет, — замотал руками Атлантида, снова наливая воду. — Не стакан, а вот ее, именно ее продезинфицировать!

— Понятно, — с явным облегчением кивнула рогатая медичка, открыла ближний шкафчик, вынула копытцем несколько шариков из объемного ящика и кинула их в стакан. — Вот, все в порядке. Можете обтирать этим предметы и поверхность тела. Только не допускайте попадания вовнутрь.

От воды ощутимо запахло хлоркой.

— Спасибо, — улыбнулся археолог, вышел из кабинета и выплеснул воду на пол — в целях дезинфекции.

Однако кое-какую пользу визит в медицинский отсек принес: теперь Атлантида точно знал, что где-то на моторной палубе существует дезакционный парогенератор. Оставалось эту самую моторную палубу найти.

Как истинный исследователь, Рассольников начал вести поиски планомерно, никуда не торопясь, но и не отвлекаясь на посторонние вещи. Спустился по аварийному трапу в самый низ и начал обход нижней палубы по кольцевому коридору. Больше всего здешние катакомбы напоминали пространство под фальшполом: тут висели связки проводов, соединяющие между собой некие установленные выше устройства, тянулись трубы, шланги, то и дело встречались сетки, огораживающие отдельные люки или целые секции. Никаких служебных или жилых помещений Платон здесь найти не смог и поднялся выше этажом.

Служебная палуба. Знакомое место: справа помещение посадки на четырехместный орбитальный челнок, слева рубка управления кораблем. Сквозь приоткрытую дверь было видно, как дежурный пилот играет в мяч, подбрасывая его над головой и попеременно отбивая в воздух то левым, то правым копытом. Атлантида отогнал мысль о том, что будет, если мяч случайно упадет на клавишу включения реверса или экстренного разгона, и побрел по кольцевому коридору. Двери, двери, двери — из-за одних доносились звуки заунывного пения, из-за других — равномерное постукивание или писк разговора. Только в одном месте археолог наткнулся на широкие сдвижные створки, раскрашенные в частую полоску. Он прислушался к тому, что происходит по ту сторону, вежливо постучал и потянул руку к большой клавише на стене.

— Пиюи! — послышалось из-за спины.

— Зачем вы тут присутствуете? — добросовестно перевел полилингвист.

— Корабль осматриваю, — оглянулся Рассольников и увидел уже знакомого белого олима.

— Только не прикасайтесь кнопка эта, — предупредил космонавт. — Здесь находится спасательный катер. Если открыть дверь, прозвучит общий сигнал тревоги и команда приготовится к эвакуации торопливо.

— На всю команду рассчитан? — отдернул руку Атлантида.

— Нет, на половину, — вежливо ответил олим. — Таких катеров на корабле два.

— А вы не подскажете, где находится моторная палуба?

— Пять-два выше.

— Спасибо. — Археолог последний раз оглянулся на створки дверей спасательного катера и пошел от него подальше.

«Пять-два» во фразе белого олима, по всей видимости, означало, что моторная палуба находится на пятом уровне, но она широкая, как две обычных. Поначалу никакого особого отличия моторной палубы от прочих Атлантида не заметил. Ну, потолки повыше, да кольцевой коридор вдоль внешней стены идет. Платон описал почти полный круг вокруг корабля, прежде чем наткнулся на лесенку, уходящую к открытому на высоте трех метров люку. Не мудрствуя лукаво Атлантида сунул тросточку себе за спину, за пояс брюк, и полез вверх.

Диаметр отверстия и уходящей от него трубы только-только позволял протиснуться одному человеку, но археолог не отступил. Он карабкался вперед метр за метром, в сгущающуюся тьму, пока не уткнулся головой во что-то мягкое. Послышался испуганный писк.

— Ой-е-ей, — бесстрастно перевел полилингвист.

Атлантида ощутил снизу жесткий, болезненный удар в подбородок и торопливо попятился:

— Кто здесь?

— Пи-и, пю пи…

— Это я, моторист Пюпи, — перетолмачил ответ лингвист.

В свете тусклой лампочки; горящей где-то в переплетении трубопроводов, блеснули темные глаза.

— Очень раз познакомиться, — кивнул Атлантида, пытаясь разглядеть, куда это он заполз.

— Вы заблудились? — корректно поинтересовался моторист Пюпи.

— Я ищу парогенератор.

— А кто получил облучение? — последовал стандартный вопрос.

— Вот, — изогнулся Атлантида и вытащил из кармана самодельный стакан.

Моторист тоже изогнулся, прочертив острием рога в воздухе около самых глаз пассажира, извлек продолговатую капсулу и ткнул ею в стекло. Покачал рогами:

— Уровень радиации находится в пределах допустимых норм, — медленно и вдумчиво перевел его короткий писк полилингвист и после паузы добавил: — Использовалось жаргонное слово.

— А все равно, — махнул рукой археолог, — давай почистим?

— В малой камере, — предложил Пюпи.

— Да хоть в кастрюле, — согласился Атлантида. Малая камера парогенератора оказалась возле двери лифта, под одной из множества одинаковых декоративных панелей. Платон поставил внутрь стакан, Пюпи закрыл дверцу и ткнул копытом в переключатель. Спустя пару минут дверца сама открылась. Стакан стоял внутри, весь запотевший и горячий.

— Секундочку! — Археолог достал флягу и наполнил стакан водой. — А еще разик!

Пара минут, и распахнутая дверца продемонстрировала стакан, кипение в котором постепенно затухало.

— И последняя попытка! — Атлантида извлек на свет горохово-зерновую смесь и наполнил стакан с кипятком примерно на треть. — Запускаем!

— Так поступать нельзя! — оживился моторист. — Вареное зерно есть запрещается. В нем витаминов мало, и зубы без нагрузки разрушаются. Сейчас, я давление повышу… К тому же от горячей пищи нюх портится.

— У меня зубы другие! — Рассольников звонко щелкнул клыками.

— Зубы у всех одинаковые, — Пюпи в ответ продемонстрировал желтые резцы. — При трех поверхностных сейчас готово быстро.

Если «три поверхностных» означали три атмосферы, то каша должна свариться минуты за две, прикинул Платон, и словно в ответ на его слова дверца парогенератора открылась. По коридору расплылся соблазнительный аромат.

— Попробуешь? — предложил Рассольников.

— Горячее нельзя. — Олим засунул нос в самый стакан. — Нюх испортить можно…

Пюпи решительно взял горячий стакан раздвоенным копытцем, отсыпал немного каши на поверхность сомкнутого копыта другой руки, немножко выждал, давая ей остыть, и слизнул длинным красным языком.

— Ну как? — с завистью поинтересовался успевший проголодаться археолог. У него на руках не имелось толстых костяных копыт, и схватить горячий стакан пальцами или высыпать на ладонь исходящую паром кашу он не рискнул.

— Соли мало.

— А где ее взять?

— В кормушке.

— В кают-компании, что ли?

— Вы употребили слово-аналог, — сварливо пожаловался поясной переводчик.

— У меня есть в алимгаторне,[6] - вспомнил моторист и убежал.

Когда он вернулся, каша успела немного остыть. Рассольников отсыпал себе на ладонь примерно половину, посолил из предложенного пакетика и с аппетитом съел. Получилось вроде неплохо.

— Ну, еще по одной?

На этот раз они заправили смесью два стакана, сварили, после чего уселись рядышком на пол и принялись с наслаждением объедаться редкостным для обоих деликатесом.

— Обязательно запишу рецепт для своего синтезатора, — пообещал себе Атлантида и понял, что двадцатичетырехдневный полет он как-нибудь перенесет.

— Вы здесь, сэр Платон? — После вежливого стука дверь приотворилась.

— В общем, да, сэр, — сладко потянулся в постели Атлантида.

— Вы на меня не обижаетесь, сэр? — Вайт вошел в каюту и за неимением кресел, стульев или иной мебели прислонился к стенному шкафу. Рассольникову показалось, что за минувшие сутки миллионер успел немного похудеть.

— За что, помилуй бог, сэр Теплер? — Настроение археолога было великолепным. — Вы вчера не пришли ни обедать, ни ужинать, сэр. Сегодня на завтрак не явились.

— Я просто проспал, сэр Теплер. Нижайше прошу прощения.

Атлантида вскочил, привычным потягиванием разогнал кровь в теле, ополоснул под душем лицо. Пиджак после вчерашнего приключения немного помялся, зато археолог извлек из герметичной пластиковой коробочки свежий цветок кактуса и вставил его в петлицу.